«В России могут создавать лучшие в мире автомобили!» - американцы оторопели, услышав такое в конце 80-х от Михаила Горбачева.

Но первый президент СССР был прав. Основой для громкого заявления Горбачева было знакомство с двумя молодыми конструкторами, которые собрали автомобиль, превосходивший по ряду показателей многие западные аналоги.

 

 

 

 

 

Дмитрий Парфенов и Геннадий Хаинов свой первый автомобиль собрали в сарае. Именно там появилась на свет из металла и стеклопластика великолепная «Лаура». Прошли годы, пульс страны изменил устремления энтузиастов. Сейчас спортивная красотка «Лаура» снята с производства, а команда Дмитрия Парфенова делает бронированные автомобили, лучшие в своем роде.

 

Последний в модельном ряду парфеновских телохранителей — «Комбат»: роскошен, как лимузин, излучает мощь и уверенность, пули, пробивающие БТР навылет, ему нипочем. Но почему в автосалоне не увидите машин, произведенных Парфеновым? Почему автомобильные шедевры не в серии? Почему российский бизнес не осваивает свой главный ресурс — человеческий? В конце концов, почему «они» могут, а мы — нет?

Началось все с телепередачи «Это вы можете», в которой ленинградцы Дмитрий Парфенов и Геннадий Хаинов продемонстрировали «Лауру» — автомобиль собственной конструкции и изготовления. Для автомобилистов на просторах СССР машина «Лаура» стала откровением. Передачу увидела Раиса Максимовна Горбачева и рассказала мужу о молодых дарованиях. И как знать, какая судьба была уготована энтузиастам, если бы в своем выступлении генсек не упомянул о двух молодых дизайнерах. Всю следующую неделю газеты страны давали репортажи о «Лауре» и ее создателях.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

История альтернативного российского автопрома

Предоставляем слово Дмитрию Парфенову.

— ...Нам сразу дали все, чтобы заниматься интересными проектами! Приказом министра автомобильной промышленности была выделена лаборатория. Зарплату положили 250 рублей (против моих 150 прежних, заводских). Я себя счастливым миллионером считал. Горбачев был тогда в Америке и обронил там, что в России могут лучшие в мире автомобили делать... Так оно так и есть.

Впервые непреложная советская аксиома «автомобиль — не роскошь, а средство передвижения» была низвергнута. В «Лауре» счастливо соединилось то и другое. Не обремененные специальным образованием энтузиасты благополучно собрали машину в тесном, ветхом сарае всего за три года. Современный дизайн салона и кузова дополняло множество оригинальных технических решений, смелое применение электроники. «Лаура» была воплощенной мечтой автомобилиста. Конструкторов правительственной телеграммой вызвали в Москву. В памятном разговоре с министром В.Н.Поляковым выяснилось, что отрасли позарез нужны молодые способные кадры. Договорились на том, что молодые конструкторы возглавят лабораторию и реализуют уникальную творческую задачу — создание действующего образца серийного легкового автомобиля, не имеющего аналогов у нас в стране и не уступающего по качеству лучшим перспективным западным моделям!

Парфенов и Хаинов заявили скромные, с точки зрения привычной технологии, сроки — всего один год. Министр даже переспросил, не погорячились ли Дмитрий и Геннадий.

Они трудились в нескольких комнатках: в «проектный отсек» с трудом уместили пару кульманов и канцелярских столов. Два склада забили необходимыми в работе материалами и инвентарем. В «инструментальном цехе» впритык друг к другу встали токарный, фрезерный и сверлильный станки, сварочный аппарат, верстак для слесарных, заодно там же стоял и компьютер. За перегородкой — электропила и каркас мини-автомобиля, над которым колдовали члены общественного конструкторского бюро.

А в «главной» комнате, на семитонной чугунной плите, которую умудрились каким-то чудом занести через окно, создавался макет новой машины — машины 2000 года.

Каждый совмещал несколько профессий: конструктора, технолога, дизайнера, механика. Они же и токари, фрезеровщики, слесари, сварщики, монтажники, маляры. Позже жизнь заставила переквалифицироваться и в коммерсанты.

Конструкторское бюро Дмитрия Парфенова более 15 лет занимается созданием перспективных автомобилей. Специалистами КБ были спроектированы: семейство спортивных автомобилей «Лаура»; мини-вэн «Охта», вошедший в десятку лучших прототипов на Женевском автосалоне 1988 года; джип «Прото», предвосхитивший моду на пляжные автомобили; джип «Тантор» и многие другие.

Проект «Автомобиль-2000» реализован не был. Парфенов выжил и стал помогать выживать другим, создавая броневики. Машины высокого качества и доступной цены, чтобы человек мог обезопасить себя от пули киллера.

 

Броневик- не роскошь

Шквальный автоматный огонь обрушился на машину. Казалось, через мгновение от автомобиля останется лишь груда изрешеченного металла. Но...

- Ничего не случится — это стандартные испытания, которые проходят все наши новые модели, — комментирует Дмитрий Парфенов. — Броня, конечно, будет поцарапана, но пассажиры любой бронированной машины, сделанной у нас, в полной безопасности. Пули из автомата Калашникова калибра 7,62 не смогут пробить пятисантиметровые стекла.

Большинство наших броневиков сделано на основе «УАЗа» и «ГАЗа» — чтобы цену сделать доступной. Естественно, по желанию клиента под броней может быть установлена любая комплектация. Когда мы агрегаты «УАЗа» покупаем, то чтобы на свою машину поставить, доводим их полностью. Культура производства у наших автомобильных монстров такова, что автолюбитель, приобретая авто, четко понимает, что он поработает механиком. Капиталист, купив российскую машину, конечно, не догадается, что он получил за свои деньги еще не авто, а набор-конструктор «Умелые руки». Наши же специалисты перебирают новые отечественные «автомобильные болванки» полностью.

Бронированное авто модели «Ладога» весит около трех тонн, вмещает трех пассажиров и 500 кг груза. Ими пользуют-

ся инкассаторы, ОМОН. Конечно, трехтонные монстрики не для гонок, но развить 115 км в час для них не проблема. Кстати, представители Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ), когда работали в Чечне, выбрали для себя именно эти машины.

Парфеновские броневики, по сравнению с заграничным аналогами, уступают только в цене.

Начальная цена — от семи тысяч долларов, дальше — в зависимости от комплектации, и ценник в несколько раз ниже импортных. Есть еще одно качественное отличие от иномарок. Все узлы нашей бронемашины сконструированы специально для большого веса с нестандартным распределением (например, очень тяжелые борта), а за границей на серийный автомобиль просто надевают «доспехи», отчего часты поломки рессор и подвески.

В современных российских условиях для некоторых автомобилистов защита от пистолетной и автоматной пули уже не показатель. «Комбат» по уровню защищенности уступает разве что танку. Этот русский богатырь выдержит даже прямое попадание из гранатомета.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Блеск и нищета мысли

Пять лет назад Дмитрий Парфенов со своей группой начинал разрабатывать ряд интересных проектов. Один из них — создание серийного, конкурентоспособного джипа с использованием отечественных узлов и агрегатов. Среди основных требований: реальная цена — шесть-семь тысяч долларов. Проект осуществлялся совместно с Кировским заводом и «Анжермашем», задача группы Парфенова состояла в создании всей конструкторской документации, опытных образцов автомобиля плюс помощь при запуске машины в промышленную серию. В итоге был разработан модельный ряд автомобилей, умудрились даже запустить машину в серию — это произошло два года назад. Автомобиль получился хороший, со своим оригинальным, спокойным дизайном, с вечным кузовом. Практичная, ремонтопригодная модель хозяйственного назначения — «Канонир». Создатели рассчитывали на производство двух тысяч автомобилей в год.

- Что помешало производству работать в соответствии с планом? Почему проект заглох?

-  Не вписались мы в непонятный российский менталитет. Всего нового народ боится, начинает обязательно с чем-то сравнивать. Например, говорят, что «УАЗ» дешевле. Да, но у «УАЗа» совершенно другие потребительские качества — у нас, когда дверцы закрываешь, то улицу через них не видно.

С продажами была тяжелая ситуация: пара машин в месяц — это, конечно, не производство. Вторая проблема — вопрос кредитования. Ведь чтобы наладить продажи, нам надо сделать штук сто автомобилей — чтобы распределить по дилерам, показывать товар. Но наша система кредитования такова, что взять кредит практически невозможно.

— А сколько вам нужно?

—  Себестоимость партии в сто автомобилей — шестьсот тысяч долларов.

— Это же очень мало!

—  Мало-то оно мало, а попробуй такой кредит возьми хотя бы на три года. В автомобильной промышленности годовой кредит просто бесполезен. Если перепродавать автомобили: купить в Америке, продать здесь — годовой кредит подойдет, оборот средств там пару месяцев. У настакого не получится. Приходилось работать по системе предза-каза — приходит человек, мы с него берем деньги и делаем ему авто. Он ждет месяц, а для промышленной серии это тупиковая ситуация.

— А вы не думали о венчурных формах финансирования?

— Должен сказать, что мы не великие специалисты в области финансирования. У нас небольшое производство, мы в одном лице и конструкторы, и дизайнеры, и коммерсанты. Содержать дополнительно команду довольно сложно. Мне в принципе не нравится, когда на десять работяг — двадцать менеджеров и финансистов. Прибыли с этой машины не достигают порой даже 10%, чтобы держать низкую цену, мы брали 200 долларов прибыли с машины...

Конечно, нужен партнер, осознанный и разумный. Чтобы не приходил «папик» и не говорил мне, мол, на тебе денег и теперь ты мне с потрохами принадлежишь. Нет, нужен именно партнер с финансами, с опытом, с видением общих задач — тогда будет успех.

Мой опыт, к сожалению, показывает, что люди, у которых есть деньги, безраз-личны к интересным, стратегическим задачам. Поставить ларек, перепродать мешок картошки — это им понятно, и они этим занимаются, а наладить производство отечественных автомобилей, которые и деньги принесут, и уважение, и славу — им это... то ли неинтересно, то ли непонятно.

Поэтому проект производства отечественного конкурентоспособного джипа медленно угас, хотя мы легко могли бы Северо-Запад обеспечить такими машинами, которые отремонтировать можно везде, потому что сделано все на отечественных узлах. Те, кто у нас успел купить, — благодарны за машину, никаких нареканий. Мы уже и по предзаказу не работаем, нужно производство содержать, да и заказов — сегодня густо, завтра пусто. Если бы была кредитная линия, то без проблем мы бы запустили производство и торговали бы машинами...

—  И как вы в таком случае зарабатываете?

— А мы поумнели давно, нашли свою нишу и делаем инкассаторские автомобили. Занимаемся тюнингом. А за мечтой гоняемся, когда-средства позволяют. Как только деньги появляются, пускаем их на интересные проекты, например, на «Комбат».

—  Северо-Западный регион исключителен — здесь есть и финансовые, и интеллектуальные ресурсы. Работая в Петербурге, как вы сотрудничаете с городом ?

— Мы занимались городскими проблемами. В свое время приезжал сюда Яковлев, мы предлагали сделать на базе нашего джипа муниципальную машину для уборки территорий и других нужд. Потому что когда трактор «Беларусь» и «КРАЗы» ездят по центру Санкт-Петербурга, убирая снег вместе с асфальтом и поребриками, — это позор.

— В Хельсинки ездят «Тойоты» с навесными агрегатами.

— Да так во всем мире. В СССР раньше был «Мультикар», если помните, гэ-дээровская машинка. Мы городу предложили такой проект. Но чиновнику с маленькой, но мобильной компанией, как наша, общаться просто неинтересно. Им нужен громкий бренд, скажем, НИИтрансмаш. Кстати, там и заказали аналог «Мультикара». Ознакомился я с проектом и пришел в ужас, заведомо глупая затея — клонирование «Мультикара». В результате впустую потрачены городские деньги и, естественно, ничего не сделано.

Так вот, Яковлев посмотрел, сказал, мол, все хорошо, но «Мерседес»... Ну при чем здесь «Мерседес»?! Мы предложили городу машину за пять тысяч (!) долларов, которая зимой будет снегуби-рать и песком посыпать, летом станет воду возить, поливать, да еще и мусор убивать. Разработали даже целую идеологию, когда каждое муниципальное образование имеет две такие машины. Их отдают в аренду водителю, чтобы он машину берег, чинил и бензин сам у себя не воровал. Но, обив все пороги в мэрии, я понял, что в этом болоте ловить нечего.

Кроме муниципальной уборочной машины мы предлагали городской автобус. Малый маршрутный автобус был очень востребован городом, когда кончился «Икарус». В 2000 году был проект закупки двух тысяч автобусов, мы знали об этом заранее и заявили, что сами, за свои деньги, сделаем проект, что готовы участвовать в тендере, а потом и произвести эти две тысячи автобусов. Наш автобус был разработан специально для Петербурга, с соответствующим городу дизайном, с использованием опять же отечественных узлов, и предлагали мы егь за 25 тысяч долларов. Но автобусы были закуплены у фирмы «Хёндай» почти в два раза дороже.

В свое время и Кировскому заводу городская администрация выделила деньги на совершенно блудняковый проект создания аналога «Икаруса». Ну никогда мы не сможем сделать такой автобус, как «Икарус», по цене «Икаруса».

— Я правильно понимаю, что чиновники так управляют бюджетом, чтобы деньги оседали в их карманах?

- Конечно, это основной принцип муниципалитета при выборе партнеров. Если денег с проекта не украсть, он запущен не будет. Мы, наверное, от глупости своей, всегда держим открытые цены и открытую ценовую политику. А любая мировая фирма прекрасно понимает российскую ситуацию и ради того, чтобы продать свою технику, готова делать чиновникам любой откат.

С нашей фирмой это, видимо, сложнее. Еще проблема в том, что чиновники не хотят ответственности. Если он по неосторожности доложит о каком-то нововведении начальству, то его тут же «нагрузят» внедрением новинки. А оно ему надо? У нас весь принцип власти построен таким образом, чтобы инициатива снизу была строго наказуема. Другое дело, если сам царь-батюшка, сам Путин увидит случайно мой автобус (это я фантазирую, конечно) и скажет своим

«... вашу! В городе есть люди с готовым автобусом,а вы...». Вот тут на всех уровнях все чиновники построятся. Платятли чиновникам за инициативу? Не слышал.

 

Похлопают по плечу, молодец, говорят и ...исчезают

— Много сильных мира сего с вашими автомобилями знакомились?

- Горбачев, Ельцин, Силаев. Вот на вашей красивой обложке журнала «Конкуренция и рынок» все лица знакомые. Валентина Ивановна в свое время много нам помогла, да и с Черкесовым я тоже знаком. Он приезжал к нам, приятный, хороший в общении... Но никогда в жизни он не доложит президенту, что есть такой проект в Питере. Он спрашивает, чем помочь? Ну ясно же, чем! Он меня сорок минут по плечу хлопал и нахваливал, а после — тишина.

А президенту такая машина нужна. Президент-то у нас какой, ему везде нужно самому побывать! Это вам не Ельцин. Вот приехал уважаемый Путин в Чечню, сошел с трапа самолета, на чем ему дальше ехать? На «мерее» — нет, на «геленвагенах» никуда не поедешь -они слишком тяжелые, когда забронированы. На БТРе? Нет в стране нужной машины. Вот я и сделал такую машину — «Комбат». На нем и по трассе можно 150 километров в час махануть, и по бездорожью проехать, и по горной местности. Внутри «Комбата» тебе нипочем, если даже из снайперской винтовки калибром 12,7 мм будут стрелять. А такие пули БТР навылет пробивают, а мой «Комбат» их держит. Если сравнивать с популярным «Хаммером», то «Комбат» лучше по целому ряду параметров и дешевле, причем облик у него свой, оригинальный.

Я вообще считаю, что российским государственным деятелям непристало на «мерседесах» ездить. Мы же не африканская страна какая-нибудь, должна быть гордость своя, которую и через отечественные машины демонстрировать можно.

А ведь производство «ЗИЛов» бронированных у нас загубил и!.. В мире больше нет таких производств, какое было на «ЗИЛе», — изготовление правительственных автомобилей. Я говорил с главным конструктором,хотел с ним скооперироваться, а мне он сказал, что за прошлый год только одну машину заказали — производства, считай, нет.

Вот приехал к нам американский президент. Смотришь на эскорт, видишь, что глава державы едет. Впереди президентский лимузин, а позади сорок одинаковых черных американских «Сабер-банов». А посмотри на наших!.. И «Волги» там, и «мерседесы», и «БМВ», а милиция вообще на чем попало...

Во всех странах, где есть хоть какая-то своя промышленность, все президенты ездят на отечественных машинах. Это с тех пор идет, как Ельцин разрешил чиновникам на «иностранцев» садиться. В конце концов, возьмите полностью шасси «мерседеса» да поставьте сверху «зиловский» корпус, это же ощущение совсем другое будет — гордость за свое. Насколько было бы круто, когда проезжает президентский кортеж: впереди два-три «ЗИЛа», сзади — десяток «Комбатов». Иностранцы совсем по-другому бы российских гостей принимали.

 

Куда поедут российские броневики

— У нас сделан прекрасный бронированный автомобиль всего за десять тысяч долларов. Востребованность такого авто — огромная. Взять ту же Чечню, почему бы нашим ребятам там не ездить на бронированных автомобилях? Но нет, не заказывают броневики! На тех, в кого в Чечне из подворотен стреляют и убивают, бюрократам совершенно наплевать!

Мы по-всякому пытались зацепиться. В Красносельский район по демпинговой цене предоставили такой автомобиль. Генералы от МВД восхищались машиной — удлиненная, с бойницами, с высокой крышей и за десять тысяч -таких цен в природе не бывает! Это проект «Корнет», мы сейчас для инкассаторов такие авто делаем, хотя первоначально, конечно, думали об армии.

И сдается мне, промышленность наша не сдвинется никуда, кроме сырьевых и перепродажных тем ни что не работает. А то, что мы делаем, придумываем, создаем — никому неинтересно. Таких, как мы, в стране немного, по пальцам можно пересчитать тех, кто новую технику делает. Гарантом производства тех же «Канониров» могло бы стать государство. Что такое для государства шестьсот тысяч долларов — ерунда! А для нас и для страны — это гражданский автомобиль, которого в России нет.

Дело в том, что все сейчас ищут заказчика, который денег даст, а ты ему сделаешь продукт. Причем заказчик, как дурак, продукцию ожидает... Ни в одной стране мира такого нет,там пришел и все

что надо купил. У нас если нужен броневик — жди от месяца до шести. А в Германии, скажем, пришел, заплатил, уехал.

Я не знаю, какими проблемами занято государство, но только не поддержкой своей промышленности и машиностроения, которые, если бы работали, в свою очередь создавали бы рынок для других отраслей.

Меня даже налоги не волнуют. Бог с ними, какие бы они ни были. Но не генерируйте каждый день новые инструкции, указания и предписания! Если бы этих идиотских налоговых придумок регулярно мне не засылали, я бы и огромный налог платил. К налогам люди привыкают, экономика на этой налоговой базе стабилизируется, и все работают. В Штатах налог на доходы до 64% — да и ладно! Снимают налоги раз в год, и все стабильно. Придумали у нас 20% НДС, сначала все были в шоке, потом привыкли. Сейчас в Думе думу думают, как бы не 16% сделать, а 18% — кроме головной боли, мы от этого ничего не наживем. Предпринимателя проверками, бумажками и изменениями так замучат, что, ну просто — полная...

— На какого клиента вы все-таки сейчас ориентируетесь?

—  Народ разделен на любителей заграничного и отечественного, у первых деньги есть,у вторых нет. Мы бы с радостью дали нашим людям недорогой и надежный автомобиль, не получается. Нужен заказчик другого качества. Патриотизм — это когда покупают российское.

— Какую структуру вы видите заказчиком? Город, армия?

—  С армией я немного имел дело и понял, что это самая тухлая структура, которую только можно вообразить. Чиновников миллион, заняться нечем, остается симулировать деятельность. Новой технике туда не пробиться. Если думаете, что в армии денег нет, — заблуждаетесь. В армии денег куры не клюют! Но распоряжаться  ими  не умеют.

«УАЗы», «Комбат» наш — они нужны армии, но никогда их туда не продашь. Все новое берет заграница. Привез я на выставку «Комбат», клиенты посмотрели и контракт подписали, тут же! Я только что приехал с выставки в Абу Даби, все производители нового оружия, новых машин — все там. Наших мало, понимаю почему. «Рособоронэкспорт» просто грабит. Расскажу как... В Абу Даби один квадратный метр выставочной площади стоит 450 долларов, вон у меня приглашение и прайс лежат. А шустрые ребята из «Рособоронэкспорта» выкупили весь павильон и предлагают мне и другим россиянам уже по 900 долларов, говорят, скажите спасибо за такую цену, обычно —1200. Еще забавная ситуация была: представители одного завода показали очень интересный пулемет, от которого арабы просто обалдели, захотели купить, попросили представителей «Рособоронэкспорта» остаться на три дня, обсудить детали. Те чиновники в ответ: у нас вообще-то командировка закончилась, а завтра рейс в Москву, вы нам по факсу свои запросы скиньте, там посмотрим... Арабы просто не поняли, что произошло, сказали «Thank you» и ушли.

Зачем «Рособоронэкспорт» туда приезжает? Конечно, может, им с пулеметом лень возиться. Другое дело, танк в три раза дороже продать. Система ведь такая — «Рособоронэкспорт» спрашивает у тебя цену, скажем, на БТР. Ты ста-вишь, к примеру, 100 тысяч, а уж за сколько твой БТР эти ребята продадут — одному Аллаху известно. Ребята «рос-оборонэкспортовские» умные, языки знают и галстуки носят. Но для нашей промышленности они — страшный тормоз! Если партия товара небольшая, им на тебя наплевать, а если у меня за границу сто «Комбатов» уйдет, так у меня вся контора процветать будет. Такая ситуация и у сотни других предприятий.

Мы в Бронницах на военной выставке «Комбат» показывали. Наши генералы подошли, поохали, языками поцокали и дальше побрели, а югославы посмотрели и решили купить — вот вам разница в подходах. Югославы от наших «Корнетов», от качества и цены просто в восторге. «Заточенная» под их требования патрульная машина будет стоить 20 тысяч долларов, а полностью аналогичный «лендровер» стоит 100 тысяч. Они своих людей берегут. Им нужны такие бронемашины, они их покупают. А нашим — трын-трава.

— Значит, скоро ваши «Канониры», «Комбаты» и прочие представители бронированного модельного ряда будут колесить по заграницам?

—  По международным проектам интерес к нашей работе огромный, но пока все в перспективе. Мы не большие специалисты в международной коммерции, но проекты движутся. Те же югославы проявляют интерес ко всему модельному ряду бронированных автомобилей, которые мы производим. Все равно, даже если от нас они в полном восторге, обязательно ближе с ними познакомятся и тендер проведут.

В Эмиратах, в Кувейте заинтересованы в нашей продукции. Качество у нас на уровне мирового, а цены для них просто смешные. Они сразу говорят, давайте у нас производство ставить. Они, как только видят воплощенный интеллектуальный продукт, сразу его купить хотят, а машины, площади, станки под него — это не вопрос. У нас же все наоборот. Меня спрашивает человек, подкидывая пачку денег: «Ну и где твое ноу-хау, дай потрогать». Вот, говорю, трогайте. «Ну, это чертежи, модельки, бумажка, копейка им цена». Вот такие обычно разговоры.

В начале 90-х мы хотели в Америке «Лауру» производить. Американцы насчитали так, что им в бизнесе будет принадлежать 90%, а нам — 10%. Опустили нас ниже ватерлинии, мы подергались, они не уступают. И мы не договорились, я послал их к такой-то матери и все на этом.

 

За державу обидно...

—Дмитрий, что мы все о грустном? Нехорошо. Расскажите, пожалуйста, о чем-нибудь позитивном.

— Позитив в том, что у нас, русских, постоянно в душе щемит, за страну обидно. И именно эта неудовлетворенность в нас жажду деятельности и творчества пробуждает. И ругать все вокруг мы любим — оттого, что нам не все равно. Вся жизнь и работа здесь пропитаны страшной обидой за Родину, и есть ощущение, что очень долго ничего не поменяется. А я уезжать не буду, буду вечно бороться. Нашли мы нишу, чтобы себе на хлеб зарабатывать, с небольших своих доходов будем делать проекты. Чтобы и дальше стены лбом ломать.

Необходимость в наших машинах невероятная, но и по сей день все за границей покупают. Бронированные автомобили там делают хуже, чем у нас, — однозначно, но покупают все равно там, потому что в три раза дороже — это особенности нашего менталитета. Качество у нас выше, потому что ответственность перед заказчиком сумасшедшая. Вот купили вы у капиталистов бронированный американский автомобиль, отвалилась у вас броневая панель — что происходит сплошь и рядом, — в этом случае спросить будет не с кого. В нашем случае клиент придет к тебе лично, сядет напротив, и ты будешь очень печально выглядеть. (Хорошо, что оснований для таких визитов техника нашего производства не дает.)

— А за границей Вам лично предлагали работать?

—У меня миллион предложений было за границей работать, переехать, жить там постоянно. Я никогда отсюда не уеду. Бесконечный российский триллер, который есть наша жизнь, затягивает, по-другому жить уже не получится -скучно будет. Я тут с молодежью работаю, стараюсь помочь, если вижу, что человек упорный и трудиться, творить хочет.

А Европа, Америка с ее гамбургерами идиотскими и сладкой горчицей... Нет, не для нашего человека.

Да, наших специалистов пачками вывозят на Запад. Они, конечно, там не бедствуют, но живут очень скромно. Вроде уютно, вроде сытно — как рыбки в аквариуме. Причем все, кого знаю, хотят вернуться. Если бы дали людям возможность просто работать, все бы вернулись на Родину.

Вот этого парня из Смоленска тоже приглашают в Америку уехать, как всегда, рядовым исполнителем. Его и в «Пежо» сразу возьмут. А ведь они — и звать никак, а, как и я когда-то, в сарае сделали такую машину! Шикарная дизайнерская работа! Конечно, это прототип. Они с ней уже полтора года бегают, и никому ничего не надо. В России таланты на земле лежат — просто подними. Притом, что человек — просто гениальный дизайнер, он живет на три тысячи рублей в месяц. Снимает с другом сарай, и в нем творят, потому что им это интересно. Сила российская в таких самородках, а использовать ее — не умеют.

Почему наши финансисты еще не осознали, что сила их, и прибыли, и перспективы — в нашем главном ресурсе, в человеческом. Вложи в конструкторскую, инновационную деятельность копейку — получишь рубль.

Раз финансисты не доросли, то государство должно этим заниматься. Ведь автопром — это заказчик для других отраслей России. Автопром — гордость страны.

Серьезно говорю, если первое лицо на проблему внимание обратит, кому надо укажет — все сразу заработает и завертится! Хорошо, у нас сейчас президент деятельный и разумный, что-то сможет сделать.

А пока четкой государственной политики нет и чиновника в нашем «совке» можно за три копейки купить, то иностранцы будут этим успешно пользоваться. Вот пример — «Джене-

рал моторе» влез на ВАЗ, инвестировав опять же три копейки, и подминает под себя готовый проект (которому уже десяток лет) новой «Нивы». Теперь будет новый автомобиль «Шеви Нива». Самое интересное, что наши местные ... деятели умудрились подписать такой контракт, в котором оговорено, что при вступлении проекта «Шеви Нива» в полную силу (в сентябре 2003 года) все ранее выпускавшиеся полноприводные автомобили (включая длинную «Ниву», короткую, модификацию «Надежда») снимаются с производства в России. При этом производство, которому уже четверть века, отдано в Казахстан, без права продажи в России! А «Шеви Нива» вообще не отличается от классической «Нивы», только ценой. «Шеви» в несколько раз дороже будет, хотя собственно «Шеви» там и не пахнет. После таких дел цена на классическую «Ниву» уже увеличилась на тысячу долларов и будет расти. Сейчас цена на «Шеви Ниву» заявлена в девять тысяч долларов, но думаю, что тысяч до двенадцати они уж точно дотянут. С этого сентября народ лишается нашего родного полноприводного автомобиля. Осталось такое же сделать с «УАЗом» — и все! Мечта о российском внедорожнике умрет.

Непонятны ни государственная политика, ни стратегия развития. Все завязано на тактические интересы конкретных чиновников, где бы украсть и сейчас же. То, что своими решениями они заводят каждый раз по полстраны в блу-день — им наплевать.

— Хотелось бы от вас суслышать... например, такое заявление: если государство дает Дмитрию Парфенову сколько нужно денег — миллион или два, то он со своей командой запускает в серию эксклюзивные автомобили, которыми сможет гордиться Россия. И чтобы все на этом заработали — и Парфенов, и государство, а хорошие машины стали доступны народу по «российской» цене.

— Вопрос поставлен очень по-журналистски, и он в корне неправильный. Во-первых, если Диме Парфенову одному устроить рай, то вряд ли всей стране от этого сразу хорошо станет. Не надо умничать нашему государству, дайте возможность трудиться тем, кто этого хочет. Нужно всю Россию превратить в свободную экономическую зону. Все готовы платить большие деньги государству, чтобы оно дало спокойно своим бизнесом заниматься. В России должен поселиться дух предпринимательства.

 

Нужна государственная инновационная программа

В 1991 году была сформирована система: любой мог защитить свой проект, и по государственной инновационной программе государство выделяло солидный кредит. Наш проект был утвержден — производство гражданских автомобилей на конверсионных площадях Кировского завода. Ельцин сам автомобили смотрел... Денег мы не увидели — защита произошла в июне 1991 года, сами понимаете, какая уж там инновационная программа. Если запустить аналог такой программы сейчас,то большое было бы дело. Не обойдется, конечно, без мошенников и выскочек. Но есть верный признак, когда можно человеку доверять — когда у него есть «история». А я найду, чем свою «профпригодность» доказать, я в этом бизнесе больше 15 лет.

Нужно, чтобы государство организовывало выставки инновационных проектов. А то приглашают меня на выставку и 10 тысяч долларов сразу просят. Ну какое здесь участие?!

Поэтому миллионом для Парфенова мы решим проблемы Парфенова и его конторы, ну еще обеспечим Северо-Запад машинами. А если о всей России говорить, то здесь подход нужен другой, миллионом не отделаешься. Вот о чем, по-моему, важно сказать: с нашими талантами, конструкторами и новаторами, работать уметь надо. Вот главный ресурс российского бизнеса, но к нему нужен государственный подход.

Конкуренция и Рынок (июнь 2003)